Вся братия обители с теплотой вспоминает монаха Антония, бывшего столяром. Пришел он в монастырь одним из первых в 1993 году, в миру был человеком семейным.

Отец Георгий благословил его столярничать и в первое время работать приходилось много. В обители не хватало кроватей, столов, лавок и остальных предметов быта. Сама мастерская находилась под храмом, что причиняло всем некоторое неудобство.

Бывает выйдет братия на полиелей, батюшка повернется к хору, чтобы петь величание или избранный псалом, а Владимир (как звали тогда монаха Антония) тем временем доски через рейсмус прогоняет. И шум станка пробивается сквозь пение: «Ж-ж-жух, ж-ж-жух». А отец Георгий нахмурится, да и погрозит в пол кулаком: «Ох уж этот подвальный!»

Так и повелось Владимир-подвальный.

Со временем мастерскую перенесли на Свято-Георгиевское подворье хутора Некрасово. Приспособили для этого торец здания фермы, где находился коровник. Вся мебель в мастерской, как и во всем монастыре конечно-же была сделана руками отца Антония.

Гонишь бывало мимо мастерской коров на пастбище. Сам на лошади, собаки семенят рядом, а подвальный тебя окликает: «Чего уселся как на табурете? Назад отклонись, да ногами не болтай». Уж очень он лошадей любил, все, что сам знал нам рассказывал, учил сбрую правильно подбирать, да чинить при необходимости.

Довелось мне и помощником у него быть. Вначале он к тебе присматривался, ответственную работу не давал, а потом постепенно поручал, то пазы продолбить, то царги зашлифовать, да к ножкам подогнать. Через полгода где-то помогал тебе свой столярный инструмент собрать. Разноску, нож-косячок, ножовку-шиповку для тонкой работы, молоток и прочее, что потребуется тебе на вызове.

Вызывали не слишком часто, но приходилось и окна в здания вставлять, деревянные полы стелить, изготовленную нами мебель собирать, да всякие мелочи починять.

Унывать не приходилось, а загрустишь, отец Антоний спросит: «А чего унываешь? Столярной работой сам Спаситель не брезговал».

Да чтобы утешить, рукоделие после работы предложит по вечерам. Нравилось мне на токарном станке работать, подсвечники вытачивать, табуреты собирать, да бабушкам, нашим прихожанкам, по благословению настоятеля раздавать. Приходилось рабочие варежки-верховки шить, а монах Антоний ремни монашеские изготавливал.

Случился однажды в мастерской пожар, но к счастью никто не пострадал, только оборудование сгорело. Новую столярную мастерскую организовали на другом подворье в горах. Туда отец Антоний и переехал. Помощника ему дали другого, меня перевели к тому времени на другое послушание. Встречались мы с ним несколько раз в год, а когда меня в иеромонахи рукоположили и в сам монастырь с подворья перевели, приехал на постоянное место жительство в обитель и отец Антоний.

Приехал умирать, был очень слабый. Его постригли в рясофор и через некоторое время в мантию. Отец Антоний после пострига стал живее.

Бывал он за каждой службой пока силы были, а когда оставили, приходили мы к нему в келью его причащать Святых Христовых Тайн. Продолжалось это около трех лет. Однажды, прямо во время причастия, у него случился инсульт. Я к тому времени уже знал, что это такое и сразу же вызвал скорую помощь.

Несмотря на это, через две недели он скончался в реанимации так и не придя в себя.

Похоронили монаха Антония на нашем монастырском кладбище в Свято-Георгиевском подворье хутора Некрасова. Вечная ему память!